1. Международные организации подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных международными договорами Российской Федерации, федеральными законами.
2. Отказ от судебного иммунитета должен быть произведен в порядке, предусмотренном правилами международной организации. В этом случае суд рассматривает дело в порядке, установленном настоящим Кодексом.
3. Аккредитованные в Российской Федерации дипломатические представители иностранных государств, другие лица, указанные в международных договорах Российской Федерации, федеральных законах, подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных общепризнанными принципами и нормами международного права или международными договорами Российской Федерации.
Комментарий к Ст. 401 ГПК РФ
1. В ст. 401 налицо ряд новелл по сравнению со ст. 435 ГПК 1964 г.:
1) она устанавливает, что и привлечение иностранного государства к участию в деле в качестве ответчика или третьего лица допускается (если иное не установлено федеральным законом или международным договором РФ, см. об этом коммент. к ст. 407, 409 ГПК) только с согласия (представленного по установленной форме) компетентных органов соответствующего иностранного государства;
2) она исходит из того, что по общему правилу международные организации подлежат юрисдикции судов РФ, поскольку это предусмотрено:
а) международными договорами (см. о примере коммент. к ст. 407, 409);
б) федеральными законами (например, нормами действующего НК и иных актов законодательства о налогах и сборах);
3) она уточняет, что обращение взыскания на имущество иностранного государства (находящегося на территории РФ) допускается в порядке исполнения решения суда (если иное не предусмотрено международным договором, действующим для РФ, либо федеральным законом).
Учитывая изложенное выше, нужно обратить внимание на ряд особенностей правил ч. 1 ст. 401:
а) в них речь идет об исках к иностранному государству, вытекающих из норм частного (гражданского, авторского, семейного и т.п.), а не публичного права. Иначе говоря, соответствующее иностранное государство выступает (при рассмотрении искового заявления в суде) как ответчик;
б) они распространяются на иски, предъявленные к иностранному государству, а также на:
— требования об обеспечении иска (см. коммент. к ст. 139-146 ГПК);
— порядок обращения взыскания на имущество иностранного государства, находящееся на территории России (например, торговое морское судно, принадлежащее иностранному государству (а не иностранному гражданину или ЮЛ) на праве собственности и находящееся в российской судоверфи, где оно проходит ремонт);
в) процессуальные действия, упомянутые в ч. 1 ст. 401, допустимы лишь в том случае, если на их совершение было получено письменное согласие компетентного органа соответствующего государства (например, правительства или его подразделения).
2. Специфика правил ч. 3 ст. 401 состоит в том, что:
а) они распространяются лишь на случаи участия в гражданском деле аккредитованных в установленном порядке дипломатических представительств, а также других официальных лиц, указанных в:
— законах СССР, действующих на территории России в части, не противоречащей Конституции и законам России, принятым после 12.06.1990;
— законах собственно России (РСФСР);
— международных договоров СССР (если они действуют для России), а также России (РСФСР), см. коммент. к ст. 409;
б) в соответствии с ними упомянутые представительства и лица подлежат юрисдикции российских судов по гражданским делам лишь в пределах, определенных нормами международного права или международного договора, действующего для России в настоящее время. При этом следует исходить из того, что общепринятые принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее правовой системы (ст. 15 Конституции).
3. В той мере, в какой имеются случаи, когда в каком-нибудь иностранном государстве не обеспечивается (в т.ч. путем принятия актов компетентными органами иностранного государства либо проявления ими бездействия) судебная неприкосновенность (т.е. изъятие из-под юрисдикции суда соответствующего государства), аналогичная той, что предусмотрена в ст. 401 (для иностранных государств, для их имущества или для их представителей) в России в отношении РФ, ее имущества или представителей:
1) Правительство РФ наделено правом принимать ответные меры, (ст. 21 Закона о Правительстве, ст. 110, 114 Конституции РФ). Федеральным законом такое право может быть предоставлено и иным федеральным госорганам;
2) ответные мероприятия (упомянутые выше):
— касаются соответствующего иностранного государства, его имущества и представителей;
— могут быть такими же (что и предпринятые в этом иностранном государстве), но могут и не совпадать с ними (по видам, по объему ограничений и т.п.): необходимо каждый раз анализировать текст соответствующего постановления (или распоряжения) Правительства РФ;
— обязательны к исполнению для судов общей юрисдикции.
Ответные ограничения, указанные выше, не следует путать с ограничениями в отношении граждан и ЮЛ иностранного государства (которое не обеспечило соблюдение правил о дипломатическом иммунитете): ответные ограничения в отношении иностранных граждан и организаций могут быть введены лишь в соответствии со ст. 398 (см. коммент. к ней).
4. В практике возник вопрос: распространяются ли правила ч. 2 ст. 401 на случаи, когда РФ не является участницей международной организации? Да, и в этом случае правила ч. 2 ст. 401 подлежат применению (т.к. никаких исключений для этих случаев в ГПК нет).
Альтернативный комментарий к ст.401 ГПК
Юридическое неравенство сторон в гражданских процессах способно появиться не только в результате ответных действий, инициированных дискриминационными акциями против российских граждан или других субъектов, ведущих дела в зарубежных учреждениях юстиции.
Неравенство помимо реторсий может иметь место также в случаях распространения на конкретный судебный процесс еще одного международно-правового механизма, который по несколько обобщенной терминологии нередко обозначают как «судебный иммунитет». Он возникает по нескольким основаниям и используется рядом субъектов с несовпадающей степенью интенсивности.
Иммунитет этой разновидности конкретно рассчитан на производство по гражданским делам в отечественных органах правосудия. Он означает полное, частичное или условное в предусмотренных внутренними или международными нормативными актами случаях освобождение какого-либо из заинтересованных в разрешении спора лиц от исполнения некоторых стандартных процессуальных обязанностей. Естественно, у судей в подобных ситуациях нет властных полномочий прибегнуть к принудительным действиям для реализации своих обычных полномочий и под угрозой применения санкций заставить соответствующие обязанности исполнить.
Судебный иммунитет — конструкция сложная, ее детали и особенности надлежит учитывать на практике. Это касается выявления круга «привилегированных» субъектов, учета их политического и юридического статуса, определения объема процессуальных льгот каждого из них, допустимости и формы отказа от привилегий. Правила судебного иммунитета в наших судах распространяются не на российских участников дела, а на иностранных (в широком смысле понятия) потенциальных или уже вступивших в процесс ответчиков.
Предъявление в российском суде искового требования к иностранному государству принципиально возможно. Но истец должен предварительно учитывать хорошо известную мировой практике концепцию судебного иммунитета такого суверена, причем иммунитета в варианте максимально остром и безраздельно влияющем на начало, развитие и завершение производства, особенно при проигрыше дела ответчиком. Часть 1 ст. 401 ГПК РФ называет действия, для совершения которых необходимо, причем не в общей для всех форме, а по отношению к каждому индивидуально, получение согласия компетентных органов государства (обычно правительства или министерства). Основа концепции — идея суверенитета, несовместимого с открытым принудительным подчинением государства органам власти (включая судебные) другой страны.
Юридически действие, требующее специального согласия суверенного ответчика, а именно предъявление иска, сформулировано неточно. Обращение к суду есть ничем и никем не ограничиваемый индивидуальный акт заявителя. Главное — принятие судьей заявления к производству, означающее официальное начало гражданского процесса. Возникает решающий вопрос о том, когда суд должен располагать исходящим от ответчика документом, свидетельствующим о его намерении выступить в таком качестве перед российским судом. Внешне документы могут быть сформулированы различно. Но если их нет или прямой запрос оставлен без внимания, то, исходя из общих положений комментируемого Кодекса, следует, очевидно, оставлять заявление без движения с установлением срока представления упомянутого доказательства и указанием на последствия непредставления (ст. 136 ГПК).
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Согласие иностранного государства на привлечение в российский процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на арест и изъятие его имущества, находящегося на территории РФ, причем независимо от того, кому оно временно передано (аренда и т.п.), при обеспечении иска или исполнении решения может быть запрошено после начала или завершения производства. При отсутствии согласия указанные действия не совершаются.
Простое толкование ст. 401 ГПК приводит к выводу о том, что ее положения в части недопустимости принудительных мер в отношении имущества без согласия собственника целиком применимы к случаям, когда иностранное государство само предъявляет иск в российском суде. Между тем есть немало правовых систем, где в подобных процессах такому истцу можно без его согласия адресовать встречное требование, вытекающее из того же спорного правоотношения. Это характерно для довольно многочисленных стран (США, Великобритания, Франция и др.), где законодательно закреплена доктрина так называемого «функционального, или ограниченного» иммунитета. В данном случае запреты типа изложенных в ч. 1 ст. 401 ГПК РФ не применяются к деятельности «торгующего» государства.
Итак, нормы указанной статьи Кодекса продолжают традиционно закреплять основы концепции абсолютного иммунитета зарубежного суверена применительно к практике судов общей юрисдикции. Правда, не исключена корректировка этой концепции, т.е. отступления от нее в случаях, предусмотренных международным договором РФ или федеральным законом.
Принципиально иной вывод вытекает из ч. 1 ст. 257 АПК РФ, предусматривающей, что судебным иммунитетом обладает «иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти». Значит, на процессы в арбитражных судах по спорам, возникающим из обычных гражданско-правовых контрактов, где одним из контрагентов выступает суверен, иммунитет не распространяется. Но это существенно изменяет процедуру судопроизводства, прежде всего его начало — предъявление требования к зарубежному государству и принятие искового заявления арбитражным судом. Вообще расхождения по данному вопросу между двумя новейшими процессуальными Кодексами обосновать затруднительно или даже невозможно.
Процессуальные привилегии и льготы как составные элементы механизма судебного иммунитета российского образца распространяются также на международные организации разного типа, хотя по сравнению с судебным иммунитетом иностранного государства они скромнее по объему, назначению, возможностям отказа. Комментируемая статья предписывает иммунитет международных структур определять на основе федеральных законов и договоров РФ. Документы такого уровня обеспечивают с той или иной степенью детализации применение льгот и привилегий в отношении конкретных международных организаций и их должностных лиц, выступающих в российских судах общей юрисдикции.
Следует отметить одну процессуальную особенность. Зарубежному государству-ответчику нет нужды убеждать российских судей в наличии у него судебного иммунитета, это по общему правилу презюмируется. Что же касается международных организаций и их должностных лиц, то положение иное. Суду надлежит учитывать, в каких нормативных актах предусмотрены льготы и привилегии.
Некоторые примеры по рассматриваемой теме.
Соглашение между Правительством РФ и Международным Банком об условиях его пребывания на российской территории (Москва, 30 июля 1996 г.) предусматривает, что находящееся в России имущество Банка обладает иммунитетом от любой формы вмешательства путем судебных и иных действий, за исключением случаев, когда:
к Банку или его должностному лицу предъявлен гражданский иск в связи с происшествием, вызванным транспортным средством, принадлежащим Банку или его должностному лицу или эксплуатируемым от имени Банка, если этот ущерб не возмещается за счет страховой выплаты;
к Банку или его должностному лицу предъявлен гражданский иск о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина действием или бездействием со стороны Банка или его должностного лица (ст. 4).
Федеральное Собрание ратифицировало Соглашение с заявлением: «Российская Федерация исходит из того понимания, что привилегии и иммунитеты, предоставленные Международному Банку Российской Федерацией, не освобождают Международный Банк и его должностных лиц от гражданско-правовой ответственности по сделкам с резидентами Российской Федерации».
Равным образом в Законе о ратификации Соглашения между Правительством РФ и Межпарламентской Ассамблеей государств — участников СНГ об условиях ее пребывания на российской территории содержится заявление о том, что должностное лицо Ассамблеи не будет пользоваться иммунитетом в случаях, если:
ему предъявлен иск третьей стороной о возмещении ущерба в связи с происшествием, вызванным в РФ транспортным средством, принадлежащим ему или управляемым им;
если предъявлен гражданский иск третьей стороной в связи со смертью или телесным повреждением, вызванным в РФ его действием или небрежностью.
Аналогичные условия выдвинуты в заявлении при ратификации Соглашения о пребывании Дирекции Совета по железнодорожному транспорту государств — участников СНГ в России.
Дополнительный комментарий к ст. 401 ГПК РФ
Некоторые международные соглашения прямо не предусматривают процессуальных льгот и привилегий, а отсылают к другим актам равной юридической силы. Например, Устав Организации Черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС), совершенный в Ялте 5 июня 1998 г. и ратифицированный Федеральным Собранием РФ 6 января 1999 г., в ст. 28 предусматривает, что ЧЭС, ее должностные лица и представители государств-членов пользуются на территориях государств-членов привилегиями и иммунитетами, определенными в Конвенции о привилегиях и иммунитетах Организации Объединенных Наций, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 13 февраля 1946 г., которые необходимы для независимого осуществления их функций.
Часть 3 ст. 401 ГПК предписывает российским судам применять общепризнанные принципы и нормы международного права или договоров РФ, количество которых довольно значительно, а содержание разнообразно. Кроме того, среди иностранных субъектов, хотя и подлежащих юрисдикции судов РФ, но наделенных определенными процессуальными привилегиями, прямо названы только аккредитованные в нашей стране дипломатические представители иностранных государств, а далее к ним общей фразой добавлены «другие лица, указанные в международных договорах РФ или федеральных законах». Однако наименования и правовой статус этих «других» никак не обозначены.
Базовым документом, закрепляющим разнообразные привилегии и иммунитеты для обеспечения эффективного осуществления функций дипломатических представительств, а также распределяющим их между работниками таких представительств с учетом должностного или иного положения, служит Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 г. Ознакомление с правилами Конвенции показывает, что немалое число привилегий и иммунитетов способно при их использовании в подходящих ситуациях прямо или опосредованно повлиять на развитие гражданских процессов в российских судах общей юрисдикции, включая реализацию актов правосудия.
Состав дипломатических представительств, если исходить из занятий каждого, неоднороден. Больше всего льгот, в том числе процессуальных, имеют ведущие фигуры — дипломатические агенты (по терминологии Конвенции). Это группа из главы и членов дипломатического персонала представительства, имеющих дипломатические ранги (ст. 1).
Лица административно-технического персонала, обслуживающего персонала, частные домашние работники сотрудников представительства (ст. 1) и члены семей дипломатов также обладают при определенных условиях иммунитетами разного типа и объема. Соответствующие положения ст. 17 Конвенции подлежат применению при возникновении правовых споров с их участием.
Помещения представительства неприкосновенны, эти помещения, находящееся в них имущество, а также средства передвижения пользуются иммунитетом от обыска, реквизиции, ареста, исполнительных действий.
Неприкосновенны также его архивы, документы, любые бумаги, корреспонденция, где бы они ни находились в любое время. Аналогичные запреты охраняют также частную резиденцию и всякое достояние дипломатического агента, за исключением некоторых случаев обращения взыскания на его имущество (ст. ст. 22, 24, 30). Органы власти страны пребывания, естественно, и судебные тоже, лишены полномочий входить в упомянутые помещения без разрешения главы представительства.
Отказ в разрешении создает юридически непреодолимую преграду для совершения российским гражданским судом (не говоря уже об истце) таких иногда крайне важных процессуальных действий, как осмотр письменных и вещественных доказательств на месте, проведение нормальной экспертизы, предложение представить необходимые материалы, обеспечение доказательств, исполнение судебных поручений.
Однако практически еще весомее общее правило ст. 31 Конвенции о предоставлении дипломатическому агенту иммунитета от гражданской юрисдикции российских органов правосудия. Правда, оно несколько тускнеет, подрываемое рядом исключений.
Безусловно, не зависит от согласия дипломатического ответчика предъявление к нему:
вещных исков, относящихся к частному недвижимому имуществу в государстве пребывания, если он владеет им не от имени аккредитирующего государства для целей представительства;
исков, касающихся наследования, где агент выступает исполнителем завещателя, попечителем над наследственным имуществом, наследником или отказополучателем как частное лицо;
исков из любой профессиональной или коммерческой деятельности агента в государстве пребывания вне своих официальных функций.
Заключительный пункт выглядит довольно странно, поскольку упомянутую деятельность дипломатический агент вообще не должен осуществлять в государстве пребывания с целью личной выгоды (ст. 42). При удовлетворении исков указанного содержания иммунитет против реализации решений исчезает, принудительные исполнительные меры, предусматриваемые российским законодательством, допустимы, но с условием неприкосновенности личности и резиденции ответчика.
Конвенция (ст. 32) допускает отказ от иммунитета в отношении предъявления по гражданским делам исков к дипломатическим агентам и другим лицам из представительства, которые такой льготой наделены. Но полномочием такого содержания обладает не само представительство, а компетентный орган аккредитующего государства, куда российскому истцу, активно заинтересованному вести процесс в отечественном суде, следует обращаться. Отказ от иммунитетов в отношении начала производства должен быть всегда сформулирован предельно определенно, причем он не распространяется на иммунитет в отношении принудительного исполнения решения. Это полномочие аккредитующего государства требует самостоятельного оформления.
У российского истца есть еще один правовой путь. Он может начать гражданское дело по иску к дипломатическому агенту в надлежащем суде его собственного государства. У ответчика здесь нет никаких иммунитетов в отношении гражданских исков, т.е. их предъявления, обеспечения требований, принудительной реализации благоприятных судебных актов.
Если инициатором гражданского процесса в российском суде общей юрисдикции выступает дипломатический агент иностранного государства, то он разрушает дарованный ему иммунитет от российской юрисдикции «в отношении встречных исков, непосредственно связанных с основным иском» (ст. 32 Конвенции).
Очевидно, эту связь, причем именно непосредственную с юридической точки зрения, логично определять на базе российского процессуального законодательства, конкретно ст. 138 комментируемого Кодекса. Можно достаточно уверенно утверждать, что такая связь налицо, если встречное требование направлено к зачету первоначального, но в рамках одного спорного правоотношения, а также когда удовлетворение встречного иска полностью или частично ликвидирует иск первоначальный. Применение в анализируемой ситуации абз. 4 ст. 138 ГПК сомнительно ввиду крайней неопределенности условий его содержания. Впрочем, и выигрыш встречного иска может не привести к полной победе, поскольку, если необходимы исполнительные действия, нужно получить особый отказ от иммунитета в этой его части.
Следующую группу лиц, точно не названную ч. 3 ст. 401 ГПК, но подразумеваемую, а главное, наделяемую привилегиями и иммунитетами в разных областях общественных отношений, включая правосудие по гражданским делам, составляют работники консульских служб. На международной правовой арене ведущую роль играет Венская конвенция о консульских сношениях и Факультативные протоколы 1963 г., ее нормы в значительном объеме восприняли национальные законодательства и консульские конвенции, заключенные СССР и РФ со многими государствами. На это прямо указывают преамбулы таких документов.
Соглашение между РФ и Республикой Польша начинается с заявления о том, что положения Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г. «будут приниматься во внимание в вопросах, не нашедших детального отражения в настоящей Конвенции». Аналогичный акт РФ с Украиной заключен «в развитие положений Венской конвенции о консульских сношениях от 24 апреля 1963 г.» . Международный договор между РФ и Азербайджанской Республикой, вступивший в силу 29 августа 1998 г., объявляет общей целью «установить дополнительные положения для ведения консульских отношений в развитие Венской конвенции». Аналогичны нормы соглашения между РФ и Пакистаном.
Обзор международных нормативных документов, к которым в общей форме отсылает ч. 3 ст. 401 ГПК, позволяет выявить закономерности, знание и учет которых способны помочь судам РФ при возникновении проблем судебного иммунитета в гражданских делах.
Во-первых, конвенции о консульских сношениях довольно сходны между собой по расположению материалов и предписаний по большинству вопросов. Это естественный результат того, что наша страна и заключаемые ею такие соглашения с другими государствами имели своим ориентиром один и тот же многосторонний международный акт — Венскую конвенцию о консульских сношениях 1963 г. Однако тексты всех таких двусторонних договоров не идентичны, каждый имеет особенности. При рассмотрении отдельного правового спора суду общей юрисдикции надлежит найти и применить относящийся именно к данному спору нормативный документ и подтвердить свои выводы точными ссылками на его конкретные части.
Во-вторых, сравнительный анализ многосторонних Конвенций о дипломатических сношениях 1961 г., о консульских сношениях 1963 г., а также многих двусторонних договоров с участием РФ обнаруживает наличие образующих их фундаменты генеральных идей.
Сюда относятся неприкосновенность любых консульских помещений, их имущества, средств передвижения, архивов, документов, корреспонденции, иммунитет от гражданской юрисдикции РФ с зафиксированными исключениями по отдельным разновидностям материальных требований, отказов от иммунитета, его ограничений при столкновениях со встречными исками российских ответчиков. Эти положения были раскрыты в п. 4 комментария к данной статье. Все же нелишне еще раз напомнить, что каждая консульская конвенция РФ, которая подлежит учету в конкретных процессах, имеет особенности. Примеров достаточно.
Консульские должностные лица не пользуются судебным иммунитетом по делам из договоров, по которым они ни прямо, ни косвенно не принимали на себя обязательств в качестве агентов представляемого государства, а равно по искам о возмещении вреда, причиненного несчастным случаем в государстве пребывания любым транспортным средством. Конвенция с Польшей добавляет еще иски, касающиеся наследства, где работники консульского учреждения действуют как частные заинтересованные лица в качестве наследников, отказополучателей, исполнителей завещаний либо попечителей наследства (ст. 20).
Конвенция с Белоруссией лишает судебного иммунитета консульских служащих и обслуживающий персонал, членов их семей, домашних работников, которые в России занимаются частной деятельностью с целью получения прибыли (ст. 20). То же самое фиксирует ст. 43 Конвенции с Украиной, ст. 32 Конвенции с Азербайджаном и др.
Новый комментарий к ст. 401 ГПК РФ
Сходными с уже рассмотренными привилегиями и иммунитетами дипломатических и консульских работников пользуется в той или иной мере ряд физических лиц на основе существующих международных соглашений, например, члены государственных делегаций (Конвенция о специальных миссиях. Нью-Йорк, 8 декабря 1969 г.), члены представительств государств в международных организациях (Венская конвенция о представительстве государств и их отношениях с международными организациями универсального характера. Вена, 14 марта 1975 г.), представители членов ООН (Конвенция о привилегиях и иммунитетах Организации Объединенных наций. Лондон, 13 февраля 1945 г.) и немало других, причем традиционно сложившиеся формулы о неприкосновенности помещений и имущества, судебных иммунитетах обычно перемещаются из ранних документов в более поздние.
Случаи применения подобных актов в российском судебном или исполнительном производстве возможны, хотя надежды на обширную практику невелики. Однако даже единичные дела такого рода способны вызвать большой резонанс.
Исковые заявления, где в качестве ответчиков фигурируют субъекты с ограниченным судебным иммунитетом (ч. ч. 2 и 3 ст. 401 ГПК), российским судам общей юрисдикции следует принимать к производству независимо от содержания притязания. Но в конкретных случаях развитие процесса будет зависеть от позиции ответчика.
Ответчик в своих возражениях может указать на то, что предъявленное к нему требование не подлежит рассмотрению согласно правилам иммунитета и отказа от иммунитета не будет. Если суд признает такое возражение правомерным, производство по делу подлежит прекращению со ссылкой на абз. 2 ст. 220 ГПК. Другой вариант, т.е. вынесение решения об отказе в иске, по существу юридически нелогичен, а главное, может препятствовать российскому истцу начать процесс по тождественному требованию в компетентном зарубежном суде по месту нахождения международной организации и т.п.
Судебная практика по ст. 401 ГПК РФ
Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2010 года
Учитывая, что Евразийский банк развития признается международной организацией, ссылка судебных инстанций при рассмотрении дела на ч. 3 ст. 401 ГПК РФ, касающуюся дипломатических представительств, ошибочна.
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
В силу ч. 2 ст. 401 ГПК РФ международные организации подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных международными договорами Российской Федерации, федеральными законами.
Статья 3 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Евразийским банком развития об условиях пребывания Евразийского банка развития на территории Российской Федерации предусматривает, что Банк, филиалы и представительства, их имущество, архивы, где и в чьем распоряжении они бы ни находились, обладают иммунитетом от любой формы судебного вмешательства, за исключением случаев, предусмотренных п. 1 ст. 31 Устава, и случаев, когда Банк сам определенно отказывается от иммунитета.
Согласно п. 1 ст. 31 Устава Евразийского банка развития Банк обладает иммунитетом от любого судебного преследования, за исключением случаев, не являющихся следствием осуществления его полномочий или не связанных с осуществлением этих полномочий. Иски против Банка могут быть возбуждены только в компетентных судах на территории государства, в котором банк расположен, либо имеет филиал, дочерний Банк или представительство, либо назначил агента с целью принятия судебной повестки или извещения о процессе, либо выпустил ценные бумаги или гарантировал их.
Таким образом, иммунитет Банка распространяется на случаи, являющиеся следствием осуществления его полномочий или связанные с осуществлением этих полномочий.
Определение Верховного Суда РФ N 5-В10-49
Дело о взыскании зарплаты, компенсации морального вреда направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции, так как ссылка в возражении на правовую позицию, согласно которой наличие у работодателя иммунитета не может рассматриваться как нарушение «права на суд», предусмотренного Конвенцией защиты прав человека и основных свобод, ошибочна. Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что альтернативные средства правовой защиты, имевшиеся в распоряжении заявителей, не были использованы.
В соответствии со ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части первой статьи 134 настоящего Кодекса.
В силу п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.
Согласно п. 3 ст. 401 ГПК РФ аккредитованные в Российской Федерации дипломатические представители иностранных государств, другие лица, указанные в международных договорах Российской Федерации или федеральных законах, подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных общепризнанными принципами и нормами международного права или международными договорами Российской Федерации.
Суд первой инстанции, руководствуясь приведенными нормами, прекратил производство по делу, ссылаясь на то, что Евразийский банк развития не может быть привлечен к участию в настоящем деле в качестве ответчика, поскольку обладает на территории Российской Федерации иммунитетом «от любого судебного преследования» и «от любой формы судебного вмешательства».
Определение Верховного Суда РФ N ГКПИ2003-543
В принятии искового заявления к посольству Республики Узбекистан в Российской Федерации о нарушении прав отказано, поскольку консульские должностные лица и консульские служащие не подлежат юрисдикции судебных или административных органов государства пребывания в отношении действий, совершаемых ими при выполнении консульских функций.
Статьей 401 ч. 3 ГПК РФ предусмотрено, что аккредитованные в Российской Федерации дипломатические представители иностранных государств, другие лица, указанные в международных договорах Российской Федерации или федеральных законах, подлежат юрисдикции судов в Российской Федерации по гражданским делам в пределах, определенных общепризнанными принципами и нормами международного права или международными договорами Российской Федерации.
Согласно Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г., в соответствии с которой была принята Консульская конвенция между Российской Федерацией и Республикой Узбекистан, консульские должностные лица и консульские служащие не подлежат юрисдикции судебных или административных органов государства пребывания в отношении действий, совершаемых ими при выполнении консульских функций, за исключением гражданских исков, вытекающих из договора, заключенного консульским должностным лицом или консульским служащим, по которому они прямо или косвенно не приняли на себя обязательств в качестве агента представляемого государства либо третьей стороны за вред, причиненный несчастным случаем в государстве пребывания, вызванным дорожным транспортным средством, судном или самолетом.
Поскольку законом не предоставлена возможность обжалования указанных в заявлении действий посольства Республики Узбекистан в Российской Федерации, заявление К. не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.